Владислав ГУЛЕВИЧ на www.fondsk.ru 15.05.2013 07:10
Непрекращающееся кровопролитие в Сирии и явленная миру прочность правления Башара Асада заставляют Запад изыскивать новые пути к утверждению выгодного ему режима в этой ближневосточной стране. Из последних предложений на данную тему – помощь мятежникам в учреждении «параллельных» органов государственной власти на подконтрольной им территории[1].
6 мая 2013 г. председателем сенатского комитета по иностранным делам Робертом Менендесом был представлен Конгрессу США проект "Акта о стабилизации в Сирии 2013", санкционирующий поставки вооружения противникам Асада и предусматривающий создание денежного фонда в размере $250 млн. для будущего «переходного правительства» Сирии.
Замысел понятен. Раз не удаётся взять под контроль всю Сирию, нужно оторвать от неё хотя бы часть её территории. Поставить у власти своих людей, придать их власти ореол законности и объявить Асада узурпатором, не желающим признавать новую, «демократическую» сирийскую «государственность».
В своё время руками Вашингтона были созданы две Кореи – Северная и Южная. Противостояние двух Корей продолжается по сей день – к вящей пользе для политики США на Дальнем Востоке. Объединение севера и юга Корейского полуострова противоречит интересам США уже потому, что оно поставило бы под вопрос целесообразность нахождения на полуострове американских военных баз. Географическая близость Корейского полуострова к России также повышает его стратегическую ценность в глазах творцов американской внешней политики. Вашингтон только тогда согласится видеть вместо двух Корей одну, когда Пхеньян безоговорочно поднимет руки вверх и позволит американцам продвинуться ещё ближе к российским рубежам.
Ситуация с Кореей диаметрально противоположна ситуации с Западной и Восточной Германией. Там Вашингтон ратовал за единое немецкое государство, поскольку экономически и политически более влиятельные «веси», как и предполагалось, легко подмяли под себя менее успешных в этом отношении «осси», и Восточная Германия из просоветской превратилась в идеологический придаток Германии Западной, а заодно позволила Североатлантическому альянсу продвинуться дальше на восток.
Что касается Сирии, то если Вашингтону действительно удастся расколоть её надвое и твёрдо обозначить американское присутствие в оторванной части, гражданский конфликт в этой стране будет законсервирован на долгие годы. Сохранение очага напряжённости позволит Соединённым Штатам и более уверенно поддерживать сепаратистов, чья территория будет использоваться как платформа для давления на Дамаск и его союзников.
В этом случае, скорее всего, сирийское государство разделится на северную и южную части. Северная Сирия граничит с Турцией, активно орудующей в сирийском кровавом вареве. Общая граница мятежного псевдогосударства («Северной Сирии») с поддерживающей его Турцией – большой стратегический плюс для обоих. К тому же с юга Сирию подпирают отнюдь не дружественные Иордания и Израиль. Зажатый со всех сторон, режим Асада, как надеются его противники, падёт, и оппозиция распространит свою власть на всю страну.
В то же время на Западе отдают себе отчёт в засилье экстремистских элементов в рядах оппозиции и опасаются, что кропотливо выстраиваемый сирийский пасьянс может разрушиться из-за неуправляемости исламистских элементов. Особую озабоченность вызывает группировка "Джебхат аль-Нусра", уже создавшая шариатские суды в провинции Ракка. Вокруг этой крупной организации кружится ещё целый рой банд помельче. Лидер группировки Абу Мохаммед аль-Голани присягнул на верность «Аль-Каиде» и тем ещё больше усугубил раскол между «умеренными» и радикалами [2]. Кто в конечном счёте возьмёт верх в лагере противников Асада - прозападное крыло или радикалы-исламисты? Однозначно ответить на этот вопрос сейчас не может никто.
Асад, уверяют западные эксперты, не в состоянии вернуть контроль над всей страной. В этой обстановке важную роль предстоит сыграть Турции. В странах Ближнего и Среднего Востока представлены три основные разновидности ислама – шиитский (Иран, отчасти Ирак и Ливан, ширится община на Бахрейне, алавитская община в Сирии), радикальный суннитский (прежде всего, Саудовская Аравия) и так называемый светский ислам (Турция). На Западе делают ставку сразу на радикалов и «светских». Руками первых расчищается путь вторым с тем, чтобы потеснить шиизм иранского образца, вина которого в том, что он со времён «исламской революции» 1979 года сопротивляется установлению планетарной гегемонии Запада.
До кризиса в Сирии даже в суннитской среде шиитский Иран воспринимался как честолюбивый соперник Вашингтона и Тель-Авива. Сегодня же благодаря умелой работе западных пропагандистов многие сунниты воспринимают Тегеран как убийцу их братьев по вере (из-за поддержки иранцами Башара Асада).
И в этом контексте замысел создания второго сирийского государства обретает дополнительную актуальность. Не будь двух Сирий вместо одной под руководством Асада, Иран в состоянии утвердить на сирийской земле своё влияние. Когда Тегерану придётся разговаривать не с единой Сирией, а с её обрубком, тогда другая её часть, опекаемая Брюсселем и Вашингтоном, сможет обвинить иранские власти во вмешательстве во внутренние дела «суверенного государства» (каким объявит себя прозападный кусок Сирии) и поддержке «оплота тирании» (Дамаска).
В ходе встречи Барака Обамы с главой британского правительства Дэвидом Кэмероном 13 мая 2013 г. обсуждался вопрос о мирном переходе власти от Асада к оппозиционерам. Вряд ли формула «мирного перехода» означает что-то ещё, кроме того, что Лондон и Вашингтон делают первый шаг к разделу Сирии, а сирийцам готовят судьбу разделённой нации, части которой будут обречены смотреть друг на друга сквозь прорезь прицела.
[1] «Intervene With Western Aid» (Carnegie Endowment for International Peace, May 9, 2013)
[2] «Сирия: раскол оппозиции» («Голос Америки», 11.04.2013)
|