ИЗГОЙ С РАКЕТАМИ

Чтобы образ был понятен не только тому, кто читал древнегреческие мифы, но и тому, кто их не читал, напоминаю, что в греческой мифологии «сфинга» представляла собой чудовище с телом собаки, крыльями птицы, женской головой и лицом. Крылатая дева подстерегала путников, задавала им хитроумные загадки и убивала всех, кто не мог их отгадать. После того как фиванский царь Эдип разгадал загадку Сфинкса, чудовище кинулось с вершины горы в пропасть.

Пред Сфинксом с древнею загадкой! (А. Блок, «Скифы»).

Загадка состоит в выживаемости северокорейского режима в обстановке, когда почти во всех уголках мира трубят о крахе социализма и коммунизма. Не было бы большой беды в одной выживаемости, но ведь Северная Корея производит межконтинентальные баллистические ракеты и, кажется, сумела обзавестись водородной бомбой. Недавно запустила вот свой спутник для обзора Земли. Вроде, по версии либералов-западников, она, как и СССР «Верхняя Вольта с ракетами», однако ж, продолжает жить и развиваться вопреки всяким роковым пророчествам и наветам.

Чего только не измышляет старый капиталистический мир, чтобы скомпрометировать КНДР! Здесь целая технология, имеющая целью представить страну государством-изгоем, обреченным на гибель несостоятельностью солидарной экономики и санкциями «цивилизованного» сообщества. В это сообщество входит южная Корея за 38-ой параллелью, что, казалось бы, облегчает задачу воротил капиталистического мира загнать КНДР в угол. Однако «осажденная крепость» Севера не сдается, и корейцы по обе стороны от искусственной границы утверждаются во взаимной вражде. Как в песне:

Во взаимном противоборстве Южная Корея опирается, в основном, на стандарты потребления, материальный интерес, Северная Корея – на идеи чучхе. В слове чучхе «чу» означает «хозяин», «чхе» – «тело, сущность, субстанция, природа». То есть, человек является хозяином и себя самого, и всего окружающего мира. Вместе с тем, идеи чучхе не поддерживают индивидуализм. Они предполагают, что человек способен проявить себя только через коллектив, руководимый талантливым лидером, вождём.

Официальная северокорейская историография утверждает, что Ким Ир Сен создал идеи чучхе ещё в молодости, когда находился в Китае, где занимался организацией борьбы против японских колонизаторов за независимость Кореи. В частности, в работе Ким Чен Ира «Об идеях чучхе» (1982 г.) сказано, что выступление Ким Ир Сена в июне 1930 года в китайском городе Калунь с речью перед руководящими кадрами Антиимпериалистического союза молодёжи стало историческим событием, провозгласившим создание идей чучхе.

В условиях ограниченных технических и технологических мощностей, полагает российский кореевед Курбанов Сергей Олегович, теория чучхе должна была убедить граждан КНДР, что человек сильнее машин и может выжать из них даже ту производительность, которая в них изначально не закладывалась. Он отмечает также, что идеи чучхе не являются принадлежностью одной лишь Северной Кореи. На самом деле они составляют философский дискурс всей Юго-Востчной Азии, и встречаются в реалиях «капиталистической» Южной Кореи.

Бывший президент Республики Корея Пак Чонхи сделал идеи чучхе инструментом т.н. «экономического чуда» страны. Между тем северяне полагают, что на юге никакого «чуда» нет, а есть искусственная витрина благополучия, прикрывающая экспансию в регионе американских монополий и банков. Самого Пака они считают символом подлости и порока. И не только из-за злоупотребления им идеями чучхе.

Дело в том, что после Второй мировой войны Пак вступил в коммунистическую ячейку, был арестован и приговорён к смертной казни, но помилован по личному распоряжению президента Ли Сын Мана, который сделал это по просьбе корейских военных и своего американского военного советника Джеймса Хаусмана. Вполне возможно, что Пак был просто «подсадной уткой» американцев. После ареста он выдал властям список коммунистических деятелей внутри армии (включая собственного брата Пак Тон Хи) и стал офицером военной разведки, занимавшейся выявлением и уничтожением коммунистов.

Во время Корейской войны 1950—1953 его возвратили в армию. Он отличился в боях и стал экспертом по логистике, пройдя в течение года специальную подготовку в США (Форт Силл, штат Оклахома). За время Корейской войны Пак сделал карьеру, получив первое генеральское звание. Потом его двинули в президенты, а когда мавр сделал свое дело, выведя страну на путь устойчивого капиталистического развития, его «убрали» посредством покушения в интересах процветания «демократии».

Тем не менее, как пишет в «Сеульском вестнике» другой российский кореевед К. Асмолов, отношение к Паку в Республике Корея напоминает отношение части россиян к Сталину. Отдавая должное его заслугам государственного деятеля и отмечая те «тоталитарные» методы, к которым он при этом прибегал, из него лепят образ правителя "сурового, но справедливого", противопоставляя его скромность и аскетизм моральному облику вождей более позднего времени.

По мнению этого корееведа, южнокорейский опыт дает важный пример соотношения демократии и модернизации, ибо нельзя уйти от признания того факта, что форсированный вывод страны из кризиса невозможен без определенного закручивания гаек. Но максимум, что могут обеспечить подобные методы правления – это резкий прорыв, после которого необходимо переходить к иным способам выхода из кризиса. Задержка чревата перерождением в диктатуру, а военные методы правления вне чрезвычайной ситуации так же мало приемлемы, как гражданские методы во время войны или острого социального кризиса.

Анализ деятельности Пака в который раз ставит вопрос о сочетаемости западной демократии и особенностей конфуцианского культурного региона, о том, насколько народные Кореи массы готовы воспринять идеи демократии в том понимании, в котором их воспринимают люди европейской культуры, пишет Асмолов.

Стало быть, и в условиях отсутствия чрезвычайщины внедрение западных «демократических» ценностей в сознание корейцев представляет собой проблему. Южане более зажиточны и обладают набором западных «прав человека», но они завидуют северянам, живущим более скромно, но в соответствии с национальными обычаями и традициями, в согласии со своей древней культурой, с идеями чучхе. Если бы это было не так, то южнокорейским властям не надо было широко применять Закон о государственной безопасности (ЗГБ), принятый ещё в 1948 году.

Данный закон определяет Северную Корею как «антигосударственную организацию» и практически запрещает распространение в позитивном ключе любой информации о КНДР. Зато он дает свободу самым диким измышлениям о внутреннем положении КНДР. Попытка выехать на территорию Севера без разрешения южнокорейского правительства карается тюремным заключением сроком до 10 лет. На территории Южной Кореи блокируются северокорейские сайты. Некий Парк Чжон Гын, ставший жертвой применения ЗГБ, сказал в интервью Amnesty International: - Хотя я не согласен с северокорейским коммунизмом, меня интересует культура Северной Кореи… Я имею право знать об этом, пользоваться своей свободой. – Парк пожаловался, что «государство завладело его мозгом».

В такой обстановке блага т.н. «открытой экономики» воспринимаются южанами как плата за согласие подчиняться диктату американского империализма, плата за отсутствие свободы жить в родном доме. Но ведь именно это, а не какие-то там абстрактные «права человека», расщепляющие общество на индивидов-эгоистов, и есть подлинная свобода.

Северная Корея же являет общество настолько «открытое», насколько оно «закрыто» для провокаторов разных мастей, в т. ч. российских, например, «яблочников», которые организовали в 2011 году провокационную шумиху вокруг поездки поездом тогдашнего руководителя КНДР Ким Чен Ира в Москву. До сих «обличает» КНДР и рекламирует Республику Корея такой «кореевед» как Ланьков А.Н. Даже Ксюша Собчак, вернувшись из поездки в КНДР, дала более объективную оценку состояния страны, чем он.

Правда, она нашла граждан КНДР настороженными и подозрительными. Но этому научил их опыт общения с некоторыми иностранцами, одержимыми умственным и нравственным распутством. Расточая улыбки в гостях, они распространяют клеветнические измышления по возвращении домой.

С другой стороны, упомянутый Курбанов пишет: «Знакомясь с работами по идеям чучхе, коих немало было издано на русском языке, отечественный читатель с лёгкостью может обнаружить в нём элементы хорошо известного нам марксизма-ленинизма». (Идеи чучхе: конфуцианская традиция. С.О. Курбанов. Опубликовано в журнале «Восточная коллекция», Осень 2001 // № 4). Подобное замечание дает основания считать северокорейскую идеологию чучхе неким реликтом советского прошлого и отрицать ее самобытную природу.

Однако признавая взаимовлияние марксизма-ленинизма и чучхе, следует объективно оценивать марксизм-ленинизм, и в первую очередь, марксизм. В постсоветской России его принято считать продуктом западничества, одним из учений Запада, наряду с учениями, например. О. Конта, Г. Спенсера, К. Поппера, С. Кьеркегора, К. Юнга и прочих философов, модных сегодня в кругах либеральной профессуры и политологов. Но не зря Гегель говорил, что самая передовая теория не отрицает другие или предыдущие, но включает их в качестве моментов своего развития.

Марксизм явился свету как обоснование закона неизбежной замены капиталистической формации социалистической. Как таковой, он отрицает западничество, которое зиждется на апологии обреченного на гибель капитализма, пока еще господствующего в мировой экономике. Марксизм ломает западную парадигму, разрушает каноны старого мира, закрепляющего на государственном уровне принципы деления общества на рабов и господ, богатых и бедных, врагов и друзей. Это общемировая теория и практика формирования общества нового типа, опирающегося на солидарную социалистическую экономику.

В этом смысле марксизм близок стране чучхе и многим другим странам развивающегося мира. Близок своим гуманистическим содержанием, посылом не объяснять, а изменять мир, отказом признать капитализм концом истории. Однако марксизм не может заменить идеи чучхе в качестве рычага мобилизации народа на осуществление социалистической модернизации. Гуманистические цели и задачи такой модернизации могут быть восприняты народом в понятных корейцам словах и выражениях, как осуществление собственных надежд и чаяний. Это и есть социализм с корейской спецификой.

Эпоха поставила КНДР перед необходимостью включиться в международное разделение труда, которое определяет капитализм, не теряя ориентации на социализм. Не всем странам было под силу сохранить в таких условиях социалистический характер власти. КНДР это удалось. Здесь большую роль сыграли идеология, экономический потенциал, национальный состав населения, геополитические факторы.

Северная Корея — моноэтническое государство. Корейцы составляют около 99 % населения страны. В КНДР проживают также немногочисленные общины китайцев (от 50 000 до 175 000 человек). Также проживают монголы (более 7000 человек), русские (до 5000 человек), японцы.

До начала 70-х годов прошлого века Северная Корея опережала Южную в экономическом развитии благодаря братской помощи КНР и СССР. Это напугало США и их союзников, взявших на вооружение политику отбрасывания коммунизма. Они озаботились проектами создания из ряда бывших колониальных и зависимых стран модернизированных государств, способных послужить витринами опережающего развития в пику коммунистическому Китаю, другим азиатским и африканским странам, республикам Советского Востока.

В обмен на инвестиции власти Южной Кореи стали инструментом американской политики военной и экономической экспансии в регионе, сохранения напряженности на Корейском полуострове и противодействия объединению двух корейских государств. Сама идея объединения Сеулом не отвергается, но им выдвигается американский проект поглощения одного государства другим по типу «объединения» ФРГ и ГДР. Со своей стороны, Пхеньян предлагает единственно справедливый и демократичный проект постепенного сближения двух стран по известной формуле «одна страна – две системы». Он предусматривает отказ Сеула от военной опеки США и переход корейцев Севера и Юга к политическим переговорам по разрешению проблем объединения.

Надо полагать, что такой путь объединения корейских государств отвечал бы интересам международного мира, включая двух великих соседей КНДР – КНР и России, даже с учетом того, что в РФ сейчас существует режим, настроенный на уступки США посредством «правовых консенсусов». В любом случае России невыгодно иметь у своих дальневосточных границ базы Тихоокеанского флота США.

Перестройка и распад социалистического лагеря поставили КНДР в тяжелое положение, резко ухудшились российско-северокорейские отношения. Президент России Б.Н. Ельцин в 1992 году совершил визит в Сеул и передал там копии ряда документов о Корейской войне из российских архивов. Кроме того, он в одностороннем порядке расторг договор с КНДР от 1961 года, сочтя его «иссякшим». Ельцин даже не удосужился послать соболезнование в связи со смертью Ким Ир Сена в 1994 году. Впоследствии отношения КНДР и России несколько выправились, однако и сейчас либеральный сектор российского руководства и общества склонны подыгрывать усилиям США вылепить из Северной Кореи государство-изгоя.

Назначать на роль изгоев в «международном сообществе» непокорные страны – любимое занятие Вашингтона. Помимо КНДР в этой роли побывали Ливия, Иран, Венесуэла, Сирия, да и сама Россия. Что такое, вообще, государство изгой? Это непредсказуемое, безответственное государство, не соблюдающее правила и нормы цивилизованного сообщества. Поскольку эти правила и нормы, навязываются миру Соединенными Штатами, то Северная Корея бросает вызов именно американским нормам. Не приведи Господь, чтобы такое государство обзавелось ядерным щитом! Это – катастрофа для международного мира.

Другое дело атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки. Здесь человечество столкнулось не с поведением страны-изгоя, а с действиями в интересах прочного мира на Земле. Однако еще Ким Чен Ир подчеркивал: "Американская шумиха вокруг "ракетной угрозы" со стороны нашей страны совершенно беспочвенна. Это не более чем софистика, нацеленная на прикрытие амбиций тех, кто стремится к установлению своего глобального господства".

ИЗГОЙ С РАКЕТАМИ

КНДР – сфинкс, несущий угрозу «цивилизованному» буржуазному миру, не способному разгадать его загадку.