|
Галина Иванкина , Газета "Завтра" – zavtra.ru 01.08.2025, 10:00
в Третьяковке проходит масштабная выставка «Гимн жизни» Александра Дейнеки
«Чтобы тело и душа были молоды,
Были молоды, были молоды,
Ты не бойся ни жары и ни холода,
Закаляйся, как сталь!»
Василий Лебедев-Кумач
Почерк Александра Дейнеки узнаваем – он «певец» фертильных женщин и белокурых мужчин. Дейнека – это солнечные просторы, ветер в лицо, белые чашечки парашютов и футбольные мячи, летящие с невообразимой скоростью. Существует теория о аполлоническом и дионисийском началах в искусстве. Аполлон – это строгость, чёткость, патетичная поступь и затверженное правило. Словом, недосягаемая высота. Дионис – буйство и пляска, хаос и брутальная телесность. В творчестве Александра Дейнеки чудесным образом переплетено и аполлоническое, и дионисийское – тут и вершины созидания, и грубо-крутобедрые женщины, мало похожие на античных Афродит эпохи Фидия.
В Государственной Третьяковской Галерее (в здании на Кадашевской набережной) сейчас проходит масштабная выставка «Гимн жизни», где Александр Дейнека представлен как живописец, рисовальщик, иллюстратор и создатель эскизов для мозаик московского метро. Точка сборки – «Футболист» (1932). Картина смелая и наивная. Юноша ударяет по мячу, а фоном – колокольня. Ветхое и – свежее. То, от чего ушли и то, куда стремимся. Вспоминается футболист Володя Макаров из романа Юрия Олеши «Зависть» с рассуждениями о торжестве новизны: «Я хочу быть машиной. Зависть взяла к машине – вот оно что! Чем я хуже её? Мы же её выдумали, создали, а она оказалась куда свирепее нас». Перед нами именно такой человек-машина со стальными мускулами – безупречный герой конца 1920-х – начала 1930-х годов.
Александр Дейнека родился в Курске, образование получил в Харьковском художественном училище, во время Гражданской войны снова вернулся в Курск, где руководил «Окнами РОСТА». Дейнека – это вечный поиск себя. В экспозиции представлены работы 1910-х – «Мальчик в кепке» (1914), «Портрет мальчика» (1916), «Пейзаж с деревьями» (1916). От реализма – к символизму. Потом художника спешно командировали в Москву – учиться во Вхутемасе, где одним из его менторов был сам Владимир Фаворский. Всю молодёжь увлекали авангардные стили – конструктивизм, футуризм, кубизм, экспрессионизм. Достаточно взглянуть на автопортрет Дейнеки в панаме (конец 1910-х гг.) или на женский портрет (начало 1920-х годов), который можно принять за вещь немецкого экспрессиониста. В остро-кубистической манере исполнен портрет художника Константина Вялова (1923), с которым Дейнеку связывали узы дружбы, да и выступали они единым фронтом на всех выставках.
Бурные двадцатые! Всё двигалось, пело, кричало и горело. Дейнека был активен – он состоял в различных комиссиях, участвовал в диспутах, общался с Владимиром Маяковским и, разумеется, занимался спортом. В его творчестве – много динамики, огня, витальности, и, как сказал писатель Иван Ефремов: «Упругая пружина энергии в живом теле человека воспринимается нами как прекрасное, привлекает нас и тем самым выполняет поставленную природой задачу соединения наиболее пригодных для борьбы за существование особей, обеспечивая правильный выбор».
В 1920-х Дейнека сотрудничал с журналами – «Безбожник у станка», «Прожектор», «Пионер», «Искорка» и другими «боевыми листками» победившего социализма. В те годы было такое невообразимое количество прессы, что на одно её перечисление с кратенькой аннотацией ушёл бы увесистый фолиант. Печаталось, издавалось всё, что ни попадя — от запрещённой на Западе и в царские времена политической литературы до полемических статей по любым вопросам.
Общество пребывало «в сплошной лихорадке буден», говоря словами Владимира Маяковского, а потому художники оказывались в самых неожиданных ипостасях — сочиняли Моссельпромовскую рекламу, за ночь рисовали очередной плакат, придумывали оформление для уличных шествий. Дейнека, подобно своим товарищам, иллюстрировал книги и оттачивал мастерство плакатиста. На выставке имеются и обложки журналов. Например, рисунок «Красная площадь» для детского издания «Искорка» (1929). Вид с высоты, а в небе обязательный аэроплан.
Тема самолёта – постоянная в творчестве художника. «Над снегами» (1938), «В воздухе» (1932) «Крым. Вираж над морем» (нач. 1930-х гг.) – это песнь бесконечного пространства, одолеть которое представляется немыслимой дерзостью, но, как пелось в песне: «Нам разум дал стальные руки-крылья, а вместо сердца – пламенный мотор!» Дейнека, помимо всего прочего, увлекался техникой. Впрочем, ею интересовались все молодые люди. К слову, эти картины чем-то напоминают по стилю вещи Георгия Нисского, с которым Дейнека плодотворно общался. Больше того! Они вместе тренировались – оба хороши собой, подтянуты и нравятся девушкам.
Выразителен плакат «Ударник, будь физкультурником» (1929-1930), где рабочему предлагается не только хорошо работать, но и правильно отдыхать. В те годы пролетариев отучали от пивнушек и танцулек, звали в клубы по интересам, на беговые дорожки, теннисные корты и футбольные поля. А тут – картина-плакат «Кто кого?» (1932) – всё наполнено знаками-символами. Слева – в тёмной гамме – события Гражданской войны, когда народ изгонял своих угнетателей, а справа – светлая современность с заводами, фабриками и комфортабельными домами.
Складываелся типаж идеального человека – в нём драйв машины и живая сила человека-разумного. Тому пример – «Севастополь» (1934), где нам явлены парень и девушка в купальных костюмах. Он – мощно-широкоплечий, она – невысокая, с широкими бёдрами. Фоном – неоклассическая постройка. К середине 1930-х поменялись вкусы, и на место конструктивистскому геометризму пришли антично-ренессансные, а порой и барочные формы.
Дейнека 1930-х – это уже умудрённый мэтр, которого не грех и за границу выпустить. В 1930-х он посещает буржуазный Запад и главный оплот акул капитализма – Соединённые Штаты. Его зарисовки похожи на словесные иллюстрации Ильфа и Петрова в «Одноэтажной Америке». Тот же восторг перед электрическим парадизом, соединённый с пониманием, что американцы живут, хотя и ярко, но — тупиково. Небоскрёбы соседствуют с трущобами, шикарные манто — с давно не стиранными лохмотьями. Вот — силуэты тонких-звонких богачек в длинных пальто с пышными воротниками. Они вполне довольны судьбой. А вот – «Вашингтон. Капитолий» (1935) – холм, по которому мчат автомобили. Рядом – «Эстрадный танец-бурлеск» (1935) – буйство броской плоти, представляемой для утоления низменной жажды. Посетил Дейнека и Рим, где его, как любого художника, привлекли старинные камни. Его зарисовки Италии – это смесь динамики и статики. Нравилось это созвучие древностей и новизны.
А что же на Родине? В середине 1930-х это парк Горького был не только местом встреч и гуляний – его замышляли, как пролетарский Версаль, где всё дышит небывалой роскошью, при том, что весь этот блеск – для всех и каждого. На выставке можно увидеть эскизы фресок для кинотеатра в ЦПКиО имени Максима Горького – «Танец» и «Физкультурники». Излюбленная тема спорта – эскиз росписи плафона для здания Центрального театра Красной армии (1937). Мускулистые бегуны, освещённые солнцем колонны, бескрайние небеса и в головокружительной выси – три самолёта. Чтобы тело и душа были молоды!
Одним из генеральных направлений сделалось московское метро, в оформлении которого принимали участие первейшие архитекторы, скульпторы и художники. Столичная подземка – это не только средство передвижения, это – дворцы, доступные каждому. Поэтому к декорированию метро привлекли и Александра Дейнеку. Среди экспонатов – эскизы мозаик для «Маяковской» и «Павелецкой». Сюжеты всё те же – юные спортсмены, лётчики-пилоты, яблоневые сады, спешащие поезда.
В 1930-х годах Дейнека активно пишет и рисует. Не чужд ему и жанр «ню» – в обнажённой натуре художник видит одухотворённость тела. Купающиеся колхозницы и спортсменки – это культ здоровья. Здесь нет никакого похабства, одно любование. Вот – «Натурщица» (1936) – молодая женщина, лежащая к нам спиной. Она во многом повторяет «Венеру с зеркалом» Диего Веласкеса (1648-1651), словно бы советский мастер принимает эстафету у великого испанца. Однако мирное небо вскоре заволоклось тучами.
Во время войны Дейнека жил в Москве, работая над военно-патриотическими плакатами в «Окнах ТАСС», создавал тревожащие картины «Сожжённая деревня» и «Окраина Москвы». Вместе со своим другой Георгием Нисским он совершил поездку на фронт под Юхнов. Прочувствовать, понять глубину горя и патетику битвы – вот задача мастера. «В оккупации» (1944) — это скорбные лица, даже – лики. Это несломленная надежда. Это – вера в жизнь.
Но пришла она, Победа! Во второй половине 1940-х Дейнека создаёт одну из лучших своих картин – «Эстафета по кольцу Б». Интенсивный день, соревнования, зрители, флаги. Всё дышит спокойствием, несмотря на жёсткую динамику момента. Послевоенный стиль – триумфальный, где-то расслабленный. Тут нет никакой резкости, свойственной 1920-1930-м годам. Тогда же художник пишет свой автопортрет после тренировки (1948). Дейнеке почти пятьдесят лет, и он в своей лучшей физической форме.
Его по-прежнему влекут красавицы. Великолепен портрет архитектора Тамары Милёхиной (1948-1949). Эффектная дама сидит в кресле, на ней модное «с плечиками» платье глубоко-бордового цвета. Рядом – скульптура обнажённой спортсменки, сделанная в 1930-х годах – надо сказать, что в искусстве 1940-1950-х практически не встречается «ню». Всё чаще мастер обращается к природе, как к источнику вдохновения. Тому примеры – «Вечер в полях. Пейзаж со стогом» (1949), «Георгины и флоксы» (1950-е гг.), «Вечер в Подрезкове» (1958).
В 1960-х Дейнека не отстаёт от бытия, от современности. «Юный конструктор» (1966) – девушка на фоне чертёжного кульмана. Она, как говаривали герои романа «Понедельник начинается в субботу» занята не просто делом, но «счастьем человеческим». Наука – вот, что занимало тогдашние умы. Об учёных сочинялись романы и снимались кинофильмы. Культ тела уступил культу интеллекта. Возникла своеобразная мода на очкариков. Картина «Трудное решение» (1966) – научный работник погружён в думы. Тёмная палитра «возжигается» букетом гладиолусов, которые здесь на контрасте с фигурой мыслителя. Дивные-шестидесятые! Все грезили космосом, будущим, «яблонями на Марсе». То была нелёгкая работа, сопряжённая с легкокрылой романтикой. Дейнека до конца своих дней оставался в строю, фиксируя все процессы, явления, феномены. Живописуя время, он оставался в Вечности, и выставка в Третьяковке – тому подтвеждение.
|
