Умер подельник Горбачева Медведев
colonelcassad.livejournal.com/9950491.html
12.07.2025, 11:49
Помер один из подельников Горбачева Вадим Медведев. Активный участник Перестройки и демонтажа власти КПСС Вадим Медведев.
Фактически, один из разрушителей СССР. – заведуя идеологическими вопросами, продвигал внутри страны Тройкого, Солженицына и т.п. Готовил ликвидацию власти компартии как основного хребта целостности государства. После уничтожения СССР длительное время работал в "Горбачев-фонде".
Умер тихо в своей постели в возрасте 97 лет.
Умершему в 96 лет, спецагенту, Вадиму Медведеву. Эпитафия
aftershock.news/?q=node/1524523
12:45 - 12/Июл/25
Когда в июле 2025 года стало известно о смерти Вадима Медведева, последнего живого члена Политбюро эпохи Горбачёва, СМИ ограничились дежурными строками. Но за фасадом аппаратной биографии скрывается фигура куда более значимая: координатор демонтажа советского смыслового ядра, куратор культурной нейтрализации и посредник между закрытой идеологической системой СССР и западными каналами стратегического влияния.
Спецхран – инструмент деструкции
С 1986 года, будучи куратором идеологического блока ЦК КПСС, Медведев инициирует снятие ограничений со спецхранов. Формально, объяснили как шаг к гласности. Фактически, был запущен проект по подрыву структурного мышления советского гражданина.
Из спецхранов выводятся труды Троцкого, Цветаевой, Солженицына, философия Серебряного века, масонские трактаты, эзотерика и ранние версии марксизма. Всё это начинает массово тиражироваться в издательствах и университетах. Процесс не регулируется стандартной процедурой рецензирования — список книг составляется вручную, в узком кругу.
На смену линейной логике советского образования приходит когнитивный хаос: обрушение авторитетов, размывание причинно-следственных связей, утрата ориентиров. Это и есть первая фаза: создание переходной квазиреальности, среды, где всё можно поставить под сомнение, но ничего нельзя однозначно утвердждать.
Связи с Западом от Гёттингема до RAND
Одновременно с внутренним демонтажем, Медведев открывает канал взаимодействия с западными философскими структурами. Через Академию Общественных Наук и партийные институты налаживаются контакты с:
-
Гёттингенским университетом (Германия),
-
Институтом перспективных исследований в Принстоне,
-
Фондами Бертельсмана, Наумана, Форда,
-
структурами, аффилированными с USIA и RAND Corporation.
В Москву приглашаются философы, социологи, левые теоретики из Европы. Они участвуют в разработке новых учебных программ, читают лекции по критической теории, обсуждают судьбу марксизма в «постисторическом мире». Некоторые не проходят даже аккредитацию через МИД — их визиты согласуются напрямую с Медведевым.
Он же лично курирует внедрение в советское образование ключевых фигур западной теории: Хабермаса, Поппера, Фромма, Арендт. Смена языка мышления оформляется как «гуманизация», но на деле — это интеграция внешней парадигмы управления смыслами.
Группа Медведева – сетка разрушения
Операция по смысловой деинсталляции требует подготовленной команды. Вокруг Медведева возникает неформальное ядро:
-
Георгий Щедровицкий — методолог системного мышления,
-
Мераб Мамардашвили — философ-переводчик западных категорий в советскую оболочку,
-
Эдуард Бабаев — архитектор "развертки смыслов" и языковой мутации,
-
Издательства «Прогресс» и «Наука», журналы «Вопросы философии», «Коммунист», «Знание — сила» — как каналы доставки нарративов,
-
МГУ, РГГУ, МГИМО, Академия Общественных Наук — как платформы для впрыска новой матрицы в молодёжную среду.
Эта сеть работала как синхронизированная машина по разрушению культурного порядка: ломка понятий, смена учебных дисциплин, размывание различий между фактами, интерпретациями и мнениями.
Культурная нейтрализация
К 1990 году встаёт новая задача: не дать сформироваться новым неуправляемым извне структурам. На смену «перестройке» приходит культурная нейтрализация. Это не свобода мысли — это принудительное обнуление культурных кодов:
-
История превращается в случайный набор версий, лишённых иерархии.
-
Образование теряет опорные курсы — вместо исторического материализма и советской философии приходят плюрализм, психология личности и маркетинг. Идеология наживы любой ценой пронизывает общество.
-
Телевидение, радио, массовая культура заполняются шумом — бессвязным, эстетизированным, но нефункциональным контентом. Насилие, ЧП и культ грязных историй пронзают все без исключения СМИ.
Роль Медведева здесь — в создании условий, при которых общество теряет способность к когнитивной мобилизации. После демонтажа старой системы, обществоподвергается ментальной стерилизации в автоклаве подконтрольных СМИ. После замены смыслов, последовало консервирование "пустоты". И даже зафиксировано в Конституции.
Медведев был не просто идеологом Горбачёва. Он стал ключевой фигурой проекта смыслового обезвреживания СССР. Через спецхраны, через гуманитарную сеть, через программы философской нейтрализации он провёл глубокую трансформацию сознания.
Не разрушение, а управляемая деформация. Не либерализация, а демонтаж культурной автономии под видом открытости. В этом и заключается суть его роли: он не управлял людьми, он перепрошивал матрицу мышления. И потому след его работы незримо продолжается в языке, в культуре, в логике бессмысленности, которая по сей день определяет постсоветское пространство.
Примечательно, что после распада СССР Медведев совсем исчезает из поля и не идёт в реформаторы, не выступает ни в одной новой партии, не критикует ни либералов, ни коммунистов. Такая стратегия характерна для фигур, выполнивших миссию и выведенных из операции, из публичной зоны, чтобы не демаскировать сеть и логику воздействия.
По аналогии — также исчезали кураторы проектов в странах Восточной Европы: в Польше, Чехии, Венгрии.
Полковник Курц
Tr2xolod
Есть мнение,что смысловое ядро уничтожалось с помощью инструментов имени Бахтина, которого к этому делу привлек Андропов.
И началось все это гораздо раньше 1986 года.
Полковник Курц [Гибралтар]
Во второй половине 1980-х годов в культурной политике СССР происходит странный сдвиг: в гуманитарное пространство возвращается фигура Михаила Бахтина. Долгое время полуофициальный, маргинальный, забытый — он внезапно становится иконой. Его труды массово переиздаются, филологические факультеты перестраиваются под его концепты, философские кружки обсуждают «карнавал» и «диалог», а аппараты Академии наук формируют на его базе новые дисциплины. Всё это происходит на фоне демонтажа смысловых структур позднего советского общества. Совпадение? Или осознанный механизм?
Бахтин не предлагает политической альтернативы. Он не апеллирует к идеологии. Его теория — подрывная в своей сути. Карнавал как временное снятие иерархий, смех как разрядка сакрального, полифония как отказ от финального слова, диалог как вечная незавершённость. Всё это — не про смысл, а про его невозможность. Это философия без центра, без истины, без финала. В идеологической машине СССР такие концепты должны были быть недопустимы. Но они неожиданно становятся «нужными».
КГБ в лице Андропова уже в 1970-е ищет пути «мягкой нейтрализации» идеологического ядра. Прямой запрет не работает — нужна вторая фаза: создание атмосферы, в которой невозможен серьёзный разговор. Бахтин даёт инструменты: вместо борьбы — смех, вместо истины — точки зрения, вместо вертикали — карнавал. Применённый к обществу, этот набор означает разрушение символического центра. Когда всё — игра, ничего уже не мобилизует.
Ряд бывших сотрудников идеологического отдела ЦК в закрытых интервью 1990-х упоминают, что работы Бахтина начали планомерно внедряться в университетские программы не позднее 1983 года. Через систему повышения квалификации преподавателей, через гранты на республиканском уровне, через согласованные лекционные циклы. Процесс сопровождался поддержкой Академии наук и Института философии. Параллельно активизировались переводчики и интерпретаторы: Мамардашвили, Лосев, Библер. Философия превращалась в инструмент не анализа, а инверсии — размывания контуров.
Ключевой эффект бахтинской модели — отказ от субъектности. В логике карнавала нет организующего начала. В логике диалога — нет окончательного решения. В логике смеховой культуры — невозможно сакральное. Это полностью соответствовало задаче: разрушить остатки марксистской эпистемологии, превратить коллектив в агрегат, заменить идеологию на постмодернистский шум.
Бахтина сделали безопасным — и потому опасным. Его публикации сопровождались цитатами, изъятыми из контекста, его сложные категории упрощались до афоризмов. Для публики он стал символом «глубины» без содержания. Его язык — идеален для культурной нейтрализации: сложный, расщеплённый, туманный. Под него легко подписывать любую трансформацию. Он не даёт твёрдой основы — но именно в этом и был расчёт.
К 1990 году Бахтин стал метаязыком гуманитарного класса. Все цитируют «карнавал», все говорят о «диалогичности». В школах появляются программы «смеховой культуры», в вузах вводят «бахтиноведение». При этом никто не замечает: это язык, в котором уже невозможно сказать что-либо мобилизующее, проектное, связующее. Это язык квазиреальности — туда, где всё ещё существует, но уже ничто не связывает.
В этом и была функция: Бахтин — не разрушитель, но легализатор хаоса. Его теории были внедрены в момент, когда началась третья фаза перехода — не только разрушения, но и запрета на реконструкцию. Всё можно, но ничего нельзя собрать. Именно под этим соусом СССР и был выведен в идеологический ноль. И если Медведев создал архитектуру перехода, то Бахтин стал его несущей психолингвистической конструкцией.
Источники:
-
Вадим Медведев, “Распад. Как он был осуществлён в СССР” (М., Алгоритм, 2005) — мемуары самого Медведева, крайне показательный документ. В нём он фактически признаёт участие в демонтаже идеологической системы под видом реформ.
-
Архив РАН. Институт философии — стенограммы заседаний конца 80-х, особенно с участием Щедровицкого, Мамардашвили и сотрудников аппарата ЦК. Там фиксируются обсуждения внедрения новых образовательных парадигм и философских курсов в духе западной критической теории.
-
Журналы “Коммунист”, “Вопросы философии”, “Знание — сила” 1986–1989 гг. — статьи идеологов ЦК и близких к ним академиков, раскрывающие языковые и методологические сдвиги.
-
Документы RAND Corporation конца 80-х, особенно серия по soft power в социалистических странах. Упоминаются контакты с советскими гуманитариями и открытые каналы культурного влияния.
-
USIA (United States Information Agency), Reports 1988–1989 — официальные отчёты об “academic exchanges” с СССР, включая гуманитарные программы и визиты профессоров из Европы.
-
Göttingen University Archive — переписка и протоколы с участием советских представителей Академии общественных наук в 1988–1989 годах.
-
Лекции М. Гефтера, А. Ципко, А. Акопяна — участники идеологической реформы, позднее открыто говорили о переходе от марксистской модели к “ценностному плюрализму”.
-
Исследования Нины Яниной и Михаила Эпштейна — анализировали “переходную философию” СССР 1985–1991 как культурную операцию, в которой Бахтин, Мамардашвили, Щедровицкий были активными, пусть и по-разному мотивированными, игроками.
-
Интервью бывших сотрудников ЦК в журналах “Новая Россия”, “Обозреватель”, “Логос” (1995–2002) — анонимные и полуофициальные свидетельства о методах культурной нейтрализации.
-
Рабочие документы Клуба гуманитарных стратегий (структура при РГГУ в 1990-х), созданного под кураторством выпускников системы, сложившейся вокруг группы Медведева.
-
Материалы Фонда Горбачёва и переписка с Европейскими гуманитарными фондами (Форд, Бертельсманн) — там упоминаются конкретные имена, участвовавшие в “интеграции западной парадигмы мышления” в образовательную систему СССР.
-
Фигура Бахтина как инструмента подрывной философии рассматривается в:
-
И.Ф. Кефели «Философия власти и карнавал: бахтинский след в постсоветском мышлении»;
-
Переводных статьях Питера Брука и Майкла Холквиста, писавших о Бахтине в 1980-х;
-
Статье “The Smile that Killed an Empire” в журнале Social Text (1992).
-
У самого Медведева есть труды достойные внимания: Годы без Ленина, В команде Горбачева взгляд изнутри и Распад как он назревал в системе социализма
Автор: Полковник Курц [Гибралтар]
Tr2xolod
Могу только добавить, что все таки Бахтину оппонировали, например, Лосев и Аверинцев, опасность его идей была им понятна, только в рамках советской системы бороться против системы было очень не просто, особенно когда демонтажом системы, занимаются рулевые.
Полковник Курц [Гибралтар]
а курирует развал само КГБ
IrkEnIA
Ну, а кто же ещё бы это осмелился сделать в СССР начала 80-х?
"настоящий полковник" ©, с вашим постом солидарен.
Но главный вопрос: "Что нас ждёт впереди?"
xtotec [Нидерланды]
Всё нынешнее государство Украина построено на философии Бахтина. Видать кто-то в МИ-6 вдохновился.
Полковник Курц [Гибралтар]
Кстати, подмечено верно. Вся когорта укрохохотунов в комментах не даст соврать
DMatrix
Вот где бы накопать про председателя КГБ Шелепина. Кто и как его "съел", да и любую информацию про него. Там может быть интересно.
Он в свое время перетащил домой всякие материалы на тему идеологической войны пиотив СССР. В 90-х один человек делал книжки на базе этих материалов, я распространял. С тех пор мечтаю прочитать что-нибудь интересное про этого деятеля.
Полковник Курц [Гибралтар]
Александр Шелепин, один из самых перспективных и амбициозных функционеров послесталинского периода, был выдвинут на вершину КГБ в 1958 году как «свой» человек Никиты Хрущёва. Его задачей было реформировать и подчинить спецслужбы новому партийному курсу, избавить их от остатков бериевской системы и внедрить в структуру КГБ новое поколение кадров — в основном из ВЛКСМ, где он ранее сам был руководителем. Внутри Лубянки это вызвало волну недовольства: старые кадры считали его чужим и подозревали в политическом авантюризме.
Он начал активно чистить аппарат, проводил кадровые ротации, развивал аналитическую и внешнеполитическую разведку, заложил основу для новой кибер-разведки, которая позже станет ядром технической части ГРУ и СВР. Однако уже тогда его фигура вызывала подозрение не только у силовиков, но и у партийных старожилов.
К 1964 году Шелепин становится одним из ключевых заговорщиков против Хрущёва. Он координирует действия с Брежневым, Подгорным и другими фигурами, но после успешного смещения Хрущёва теряет инициативу: Брежнев действует быстрее и тоньше, постепенно отодвигая Шелепина от реальных рычагов власти. Уже к 1965 году Шелепин лишается влияния в КГБ и переводится на второстепенные должности. Его сеть — «молодые комсомольцы» в спецслужбах и аппарате — постепенно распадается, кого-то выдавливают, кого-то устраняют морально.
Последней попыткой удержаться стало его назначение в Совет профсоюзов. Однако и там он не смог реализовать политические амбиции. Показательным стал визит в Великобританию, во время которого демонстранты закидали его помидорами — по некоторым сведениям, это была заранее спланированная акция дискредитации. После этого инцидента Брежнев получил формальный повод исключить его из Политбюро и окончательно убрать из системы.
Шелепин доживал как персональный пенсионер союзного значения, без реального влияния и без доступа к рычагам. При Горбачёве и в 1990-е он не был реабилитирован, его фигура оказалась в исторической тени, несмотря на масштаб его раннего влияния.
Он сыграл ключевую роль в запуске реабилитационного процесса жертв репрессий, курируя работу комиссии Шверника. Именно он в 1959 году направил Хрущёву служебную записку с предложением уничтожить все архивы по Катынскому делу, чтобы не дать хода польской версии событий. Эти документы всплывут лишь в конце 80-х, когда реабилитация пойдёт по другому сценарию.
Шелепина «съели» по-классически — политическая изоляция, постепенное размывание базы поддержки, ликвидация кадровой сети, и наконец, публичное унижение за рубежом. Удар нанесли те, с кем он сам убирал Хрущёва. Его аппаратная машина не выдержала собственного инерционного хода — и была демонтирована более опытными циниками из позднего Политбюро.
Он стал одним из первых примеров того, как карьеристская система может переварить даже своих самых результативных исполнителей, если те нарушают негласный баланс между инициативой и лояльностью. В послесталинской реальности это был смертный грех.
Леонид Млечин — «Шелепин» (серия «ЖЗЛ»)
|
