ПравдаИнформ: Напечатать статью

Для чего раздувается искусственно вопрос о принадлежности Крыма?

Дата: 27.04.2025 11:53

ДЛЯ ЧЕГО РАЗДУВАЕТСЯ ИСКУССТВЕННО ВОПРОС О ПРИНАДЛЕЖНОСТИ КРЫМА?

Обнаружил в сетях очерк болгарских журналистов Димитра Кенарова и Боряны Кацаровой о Крымском русском драматической театре имени А.М. Горького времен кровавого майдана в Киеве, спровоцировавшего цепь событий, которые вернули Крым в лоно матери-России.  (Dimiter Kenarov and Boryana Katsarova on a Russian-language theater in occupied Crimea. Home A NATIONAL JOURNAL OF LITERATURE & DISCUSSION Virginia Quarterly Review.)

Димитр Кенаров

Димитр Кенаров


 

Боряна Кацарова

Боряна Кацарова


Конечно, эта пара болгар не имеет ничего общего с теми болгарами, которые со слезами радости и благодарности встречали советских солдат, освобождавших в конце ВОВ Болгарию от фашистского режима, а затем вместе с СССР строившими социализм. Димитр и Боряна являются стипендиатами американского Пулитцеровского центра в Болгарии, отличившимися репортажами с постсоветской Украины.

Он - журналист-фрилансер, поэт, литературный критик, переводчик. Учился в Соединённых Штатах (колледж Миддлбери; Калифорнийский университет в Беркли). Прогрессируя после крымских репортажей в служении атлантистам, Димитр позднее включался в грязную кампанию Запада по дискредитации выборов в Белоруссии, за что и был выдворен оттуда. Боряна – т.н. независимый фотограф, специализирующийся на документальной, редакционной и портретной фотографии. Ее работы появлялись в крупных онлайн- и печатных журналах по всему миру.  

Хотя Кенаров и Кацарова являются продуктами геополитической катастрофы, вызванной крушением СССР, что не могло не исказить их представление о событиях в постсоветской РФ и в Крыму, тем не менее их очерк, вызвал у меня по ряду причин жгучий интерес. Во-первых потому, что я начинал свою трудовую жизнь в 59-60 г.г. рабочим сцены этого театра, и мне было небезынтересно узнать о настроениях его актеров и персонала через более чем  полвека в сложный период на рубеже 2013-2014 г.г.

Во-вторых, несмотря на предвзятость, болгарские журналисты, по своей ли воле или неосознанно, все-таки воспроизвели в целом правдоподобную общественно-политическую атмосферу в Крыму в то время. В-третьих, их очерк – лишнее свидетельство искусственности шумихи, которая раздувается сегодня вокруг принадлежности полуострова, который был аннексирован постсоветской Украиной.

В конце концов, что является главным в нынешней ситуации, относящейся к Украине? Это - нормализация российско-украинских отношений, хотя бы на том уровне, на котором она существовала до майдана. Западные модераторы уводят нас от главного и предлагают увековечение положения, которое существует многие десятилетия на Ближнем Востоке, где Израиль олицетворяет Украину. Искусственно раздувается вопрос о посылке на Украину каких-то западных «миротворцев», в которых она вовсе бы не нуждалась, если бы в республике существовал нормальный с точки зрения внутреннего и международного права режим.

Обучившись приемам западной пропаганды, авторы начинают очерк с эпизода из поставленной в театре комедии Н.В. Гоголя «Ревизор»:

Сцена из спектакля театра по комедии Н.В. Гоголя `Ревизор`.

Сцена из спектакля театра по комедии Н.В. Гоголя "Ревизор".


«Ревизор. - Я полагаю, Антон Антонович, что тут есть тонкая и главным образом политическая причина», — рискнул судья Аммос Федорович. - Я скажу вам, что это значит: Россия... да... собирается воевать, и министры, видите ли, послали чиновника узнать, нет ли здесь измены.

- В зале слышны шепот и смешки. Пьеса Гоголя звучит странно знакомо, как будто искусство и жизнь неотличимы друг от друга. Кажется, что параллельно идут два представления: одно внутри театра, а другое — на улице, куда только что прибыли солдаты в зеленых балаклавах и без каких-либо узнаваемых знаков различия — инкогнито, так сказать».

«Когда в конце февраля 2014 года на Крымский полуостров вторглись вооруженные до зубов войска в масках («зеленые человечки», как их называли украинские СМИ) и взяли под контроль правительственные здания, жизненно важную инфраструктуру и транспортные узлы, почти все здесь знали то, что позже подтвердилось: это были российские силы специального назначения, отправленные в ответ на переворот в Киеве, в результате которого от власти был отстранен Янукович, пророссийский (столь же и прозападный – примечание мое) президент.

Обеспокоенный тем, что Украина выскальзывает из многовековой хватки (скорее, принадлежности – примечание мое) России и приближается к экономической и политической интеграции с Европейским союзом (приближения не столько к ЕС, сколько к агрессивному блоку НАТО – примечание мое), Путин действовал быстро».

За этим заходом, казалось бы, должно было последовать отображение мрачной атмосферы, установившейся в Крыму, где российские солдаты воспринимались бы населением в качестве оккупантов, но не освободителей. Однако авторы очерка не нашли для этого подходящего материала. Они поневоле были вынуждены признавать, что такая трактовка событий противоречила реальности. Поэтому вынуждены написать:

«На улице, в теплую ночь, сливы и вишни уже цветут вспышками белого и розового. Все кажется мирным…». Более того, потребовались пояснения: «Полуостров оставался частью Украины после распада Советского Союза, но это был регион Украины с самым большим этническим русским населением, домом российского Черноморского флота (базирующегося в портовом городе Севастополь) и сердцем русской культуры. Именно на месте древней крымской колонии Херсонес Владимир Великий — правитель Киевской Руси, предшественницы России, — принял христианство для себя и своего государства в 988 году н. э. Для Путина (не только для Путина – мое примечание) Крым был изначально русским во всем, кроме бумаги, и кризис в Киеве предоставил возможность вернуть полуостров под контроль Москвы и восстановить геополитическое влияние России в регионе».

Против этого пассажа нечего возразить. Разве что сказать, что после распада СССР аннексировала Крым именно постсоветская Украина. Население полуострова в ходе референдума в январе 1990 года высказалось за сохранение связи с Украиной только при условии ее участия в союзном договоре. Видимо, именно то, что крымчане подтвердили на референдуме желание сохранить СССР, обусловило равнодушное отношение ельцинских сепаратистов к судьбе Крыма и придало уверенности укронацистам в способности прибрать полуостров к рукам.

Далее авторы очерка подкрепляют духовное родство Крыма с Россией другими примерами: «Крым очаровывал воображение россиян на протяжении столетий. Когда-то управляемый могущественным и ужасающим Крымским ханством, тюрко-монгольским вассальным государством Османской империи, полуостров стал частью России в 1783 году, когда он был аннексирован (правильнее было бы выразиться «присоединен», поскольку не одно столетие   Крымское ханство совершало опустошительные набеги на русские земли – примечание мое) Екатериной Великой.

Если Санкт-Петербург был современным «окном на Запад» империи, то Крым был южным створом, выходящим на классический мир, древней землей сказок и восточных мифов. С его зелеными горами, возвышающимися из винно-темного моря, Крым, вместе с Кавказским регионом немного дальше по побережью, стал средоточием вдохновения для русского романтического движения. Это был «чарующий край» и «место волшебных грез», как писал Александр Пушкин в «Бахчисарайском фонтане», длинной поэме о трагической любви крымского хана к одной из своих христианских пленниц.

Привлеченные его романтической аурой, дворяне и художники постепенно начали превращать регион в богемную игровую площадку, усеянную дворцами и изысканными виллами, казино и купальными заведениями и модными набережными, которые тянулись вдоль изрезанного побережья (это уже образ, навеянный посещением Лас-Вегаса – примечание мое). К середине девятнадцатого века Крым стал «садом империи» и «русской Ривьерой».

Мир был ненадолго прерван в 1850-х годах Крымской войной, в которой Лев Толстой сражался как армейский офицер. Несмотря на опустошение войны, романтика Крыма продолжалась, и полуостров в конечном итоге восстановился. Именно в фешенебельном курортном городе Ялта Антон Чехов написал свои знаменитые пьесы «Три сестры» и «Вишневый сад». В начале двадцатого века в приморском поселке Коктебель поэт-символист и литературный критик Максимилиан Волошин принимал многих талантливейших писателей России, включая Марину Цветаеву, Осипа Мандельштама и Андрея Белого.

Даже в советское время, когда курорты были понижены до уровня унылых санаториев для новоявленного пролетариата (пролетариат в представлении болгар, чьи головы были затуманены буржуями, это что-то вроде туземцев и дикарей: какие еще у него могут быть курорты! - примечание мое) полуостров сохранил часть своего легендарного, литературного характера. Это был самый экзотический уголок СССР, сцена на фоне вод Черного моря.

ДЛЯ ЧЕГО РАЗДУВАЕТСЯ ИСКУССТВЕННО

Не найдя «на улице» сцен, как-то компрометирующих российских воинов (численность которых, кстати, была в это время в Крыму значительно меньше той, что была определена раньше соглашением между домайданной законной властью Украины и РФ), авторы очерка попытались срежиссировать их «внутри» самого театра. Этот очаг крымской российской культуры был представлен подобием авторитарного государства, каким видят Россию анархиствующие по заданию свыше западные политологи.

Главного режиссера театра - Анато́лия Григо́рьевича Но́викова (05.07 1927 – 26.01.2017) авторы очерка пытаются изобразить этаким диктатором, готовым подавлять свободомыслие и волю актеров. Этим, мол, объясняется почти единодушная поддержка коллективом театра освободительной миссии РФ в Крыму. Однако авторов очерка подводит все-таки бродящее в их славянских болгарских душах противоборство между журналистской честностью и угодной Западу русофобией. Поэтому они допускают возможность высказываний альтернативных мнений в обстановке полного повиновения актеров режиссеру.

«Конечно, - пишут они, - время от времени среди членов труппы Новикова возникают разногласия. Когда началась оккупация, один актер отказался жить под властью России и просто переехал в западноукраинский город Львов. Во время перерыва в речи Новикова молодая актриса говорит мне, что она не думает, что присоединение к России принесет Крыму какую-либо пользу, и что она боится притеснений. Но это отдельные мнения…», - заключают они.

Мельком в очерке затрагивается тема немецкой оккупации российского Крыма. Видимо, болгарские журналисты не считают ее большим злом, поскольку им внушили, что и навязанное Гитлером участие болгарского монархического режима в ВМВ на стороне Германии не является позором. Ведь Новикову, утверждают журналисты, удалось пережить Вторую мировую войну отчасти потому, что два нацистских офицера поселились в его доме и предложили ему и его родителям немного защиты, а также еды…  Именно в то время он впервые попробовал искусство, рисуя рекламу и надписывая имена погибших немецких солдат на могильных крестах.

Не знаю, насколько правдиво это утверждение, во всяком случае это, если и происходило, то не в Крыму.  А вот на самом полуострове немецкая оккупация стоила мучений и жизни тысячам крымчан, в том числе и актерам крымского театра. Свидетельство этого Кенаров обнаружил на одной из стен театра, где висела «большая картина в стиле соцреализма, изображающая группу симферопольских актеров, казненных немцами в конце Второй мировой войны за тайную помощь советскому правительству».

Театральные работники не уступили врагу ни пяди русского искусства, работая на Победу в тылу немцев. Главный художник Николай Барышев и актриса Александра Перегонец организовали подпольную группу с гордым названием "Сокол", видимо, навеянного произведением М. Горького «Песня о Соколе». В число подпольщиков вошли актер Дмитрий Добросмыслов, актриса Зоя Яковлева, машинист сцены Павел Чечеткин, костюмеры Илья Озеров и Елизавета Кучеренко, бутафор Андрей Карлов, уборщица Прасковья Ефимова и даже 15-летний ученик художника Олег Савватеев.

В общей сложности группа насчитывала более 60 неравнодушных крымчан - партизан, связных, рабочих и выходцев из творческой интеллигенции. На счету "соколов" значилось 45 крупных диверсий и сотни собранных разведданных, когда нацисты раскрыли группу, после чего ее казнили накануне освобождения города Красной армией.

Барельеф актеров-героев на стене крымского театра.

Барельеф актеров-героев на стене крымского театра.


«Крым — это русская земля в глубине души», — цитируют болгары Новикова. - Россия просто вернула себе свою территорию, которую потеряла после распада Советского Союза. Крым никогда не был украинским». «Он ругает украинских националистов; он ругает несправедливость истории по отношению к России. Он особенно взбешен недавним парламентским предложением в Киеве, наспех слепленным, отменить статус русского языка как официального языка нескольких украинских регионов, включая Крым.  «Мы академический театр, школа русского языка, и мы должны сохранить русский язык», — почти кричит он, стуча кулаком по столу. «Зачем Киев вмешивался в наш язык? Какой черт их подталкивал?...».

Неудивительно после этого, что в ходе народного референдума в Крыму более 96 процентов избирателей проголосовали за присоединение к Российской Федерации. Авторам очерка не удалось подвергнуть сомнению искренность крымчан.

«Все люди, которых я знаю, мы все долго мечтали присоединиться к России, но мы не могли себе представить, что наша мечта может стать реальностью так быстро», — говорит Дмитрий Еременко, долговязый молодой актер в черных брюках и белой водолазке. Недавно Еременко позировал для фотографии с анонимными солдатами на улицах Симферополя. «Мы видим в них освободителей, а не оккупантов. И мы гордимся нашим президентом Путиным».

Через несколько дней после народного референдума в Крыму, на котором более 96 процентов избирателей проголосовали за присоединение к Российской Федерации, люди заполняют места в Русском драматическом театре, чтобы посмотреть спектакль «Дядя Ваня» Чехова, режиссером которого выступил Новиков, и в котором он играет роль профессора Александра Серебрякова»

Сцена из спектакля по пьесе А.П. Чехова `Дядя Ваня`.

Сцена из спектакля по пьесе А.П. Чехова "Дядя Ваня".


«Интерпретация Новиковым «Дяди Вани», по мнению авторов очерка, не стремится к оригинальности или новизне. Костюмы и декорации той эпохи традиционны, игра актеров в целом солидная, но полная пафоса и эмоционального накала, типичного для многих произведений классической русской драмы. Это постановка, основанная на убеждении, что театр не должен вводить новшества, а сохранять нерушимую традицию.

«Дядя Ваня»… Я не раз работал на этом спектакле в конце 50-х. Видел из-за кулис игру актеров. Говорят, что первое впечатление самое прочное. И мне до сих пор кажется, что постановка в то время чеховской пьесы на крымской сцене является наилучшей. С ней не может сравниться даже одноименный фильм-спектакль с такими мэтрами искусства театра и кино, как Иннокентий Смоктуновский, Сергей Бондарчук, Владимир Зельдин и пр.

Тогда дядю Ваню играл премьер крымского театра Г.И. Юченков. Он известен также наибольшим портретным сходством с В.И. Лениным. В этом можно убедиться, посмотрев советский революционный фильм режиссера Ф.М. Эрмлера «День первый». Да, играл он профессора Серебрякова традиционно, но сколько в этой традиционности было искренности и новизны. Разве прошлое для современников не является новизной, причем, новизной качественной в отличие от измышлений, манерности и эпатажа модернистов или эпигонов Запада, вроде могильщика русской классики - Булгакова М.А.

Я мог бы поспорить с болгарскими журналистами по поводу «интерпретаций» русской классики, но это тема другой статьи. В этой же статье мне хотелось показать нелепость претензий бандеровщины на владение Крымом.

ПравдаИнформ
https://trueinform.ru