Если исходить из предпосылки, что конечными "мишенями" экспансии исламского экстремизма являются "просыпающаяся" Россия и набирающий геополитическое влияние Китай, то напрашивается следующее продолжение описанного сценария. После Туркмении и Узбекистана в геостратегическом плане "под прицелом", скорее всего, окажется нефтеносный западный регион Казахстана, через который проходят экономически значимые транзитные нефте- и газопроводы, а также маршруты трансазиатских железных дорог. Ведь казахстанская территория представляется удобным плацдармом для последующей экспансии "управляемого хаоса" сразу в двух направлениях - принимая во внимание, что юго-восточный участок казахстанской границы выходит на территорию Синьцзянь-Уйгурского автономного района Китая, где традиционно сильны сепаратистские настроения. Таким образом, под угрозой срыва оказывается реализация китайского мегапроекта экономического пояса Нового Шелкового пути, транзитные коридоры которого в направлении Европы должны пройти через территории Казахстана, России и других стран Центрально-Азиатского региона. Однако описанному развитию ситуации могут помешать два фактора: 1) пока не решен иранский "вопрос" существует вероятность "удара с тыла" вооруженных сил Ирана с целью подавления баз экстремистских группировок на туркменской и афганской территориях; 2) в осуществлении сценария изложенного в статье могут быть не заинтересованы могущественные мировые финансовые кланы, которые совместно с Китаем являются конечными выгодаприобретателями от строительства Нового Шелкового пути. Здесь интересы России, Китая и отдельных глобальных финансовых групп сходятся. Но, возможно, за видимой стороной процесса может быть скрыт некий неучтенный фактор, который в конечном итоге и определит дальнейшее направление развития ситуации в Центрально-Азиатском регионе. |