Захар Виноградов , «Украина.ру» – ukraina.ru 10.02.2024, 18:51
© коллаж Украина.Ру / Путин Карлсон коллаж
Интервью российского президента американскому журналисту Такеру Карлсону является, пожалуй, самым обсуждаемым событием с начала нынешнего года не только в России, что понятно, но, как свидетельствуют мировые информагентства, и в мире. И тут не все так просто
Один из моих сыновей, войдя в дом и еще не сняв куртку, что называется, с порога спросил, читал ли я интервью Путина ? Пришлось объяснить, что не только читал, но еще и «кромсал» его с коллегами, что называется, с пылу с жару на новости. Наша работа.
И поэтому, прежде чем говорить об интервью, скажу про Такера Карлсона.
Многие блогеры, специалисты по всеобщим проблемам, ополчились на американского журналиста, мол не смог задать ни одного стоящего острого вопроса, кто-то обозвал его даже «подставкой для микрофона».
Сразу видно, что интервью эти люди не брали даже у сантехника, а рассуждать могут обо всем на свете только потому, что ни в чем досконально не разбираются.
Есть определенная категория людей, так называемых випов, взять интервью у которых непросто. Говорю это со знанием дела, поскольку сам сделал их за свою профессиональную деятельность, наверное, не одну тысячу — от докеров в Морском торговом порту Калининграда и оленеводов на Чукотке до президентов и премьеров.
Есть такая редкая порода людей, которые, даже отвечая на вопрос журналиста, говорят не то, что ты хочешь услышать (не в плане идеологии, а сути вопроса), а то, что они хотят довести до твоих читателей-пользователей посредством тебя. Ты можешь задавать вопрос, пытаться задерживать на себе их взгляд, снова и снова возвращаешься к теме, подавая ее в вопросах под разным углом, — все бесполезно. Это не упрямство, не хитрость, со временем понимаешь, это такое свойство ума человека, он видит в вашем вопросе то, чего не видите вы, он знает не только ответ, но и то, почему ты его задаешь и что стоит за возможным его ответом и сразу прокладывает путь от вопроса к сути, минуя промежуточные стадии.
Еще раз. Таких людей немного (к нашему журналистскому счастью, но, может быть к несчастью наших читателей, которые хотят, чтобы им все разжевали и положили в любознательный рот). Мне тоже встречались такие. Например, бывший в лучшие его годы президент Украины Леонид Кучма , режиссер Никита Михалков, премьер, а потом посол России в Украине Виктор Черномырдин. И вот таким, как я теперь понимаю, является и Владимир Путин.
Не надо винить Карлсона. Потому что его заслуга не в вопросах, какими бы они ни были умными или острыми, а в том, что ему дали такое интервью, а сотням и тысячам моих коллегам на Западе отказали. Такие люди, о которых я сказал выше, сами выбирают, кому давать интервью, а кому нет. Не потому, что чего-то боятся, а решают для себя, можешь ли ты их выслушать, какими будут у тебя глаза — равнодушными или заинтересованными и какая аудитория у тебя за спиной — умная, готовая принять их точку зрения или бессмысленно враждебная.
Вот Карлсон всей свое предыдущей журналистской деятельностью доказал, что он может брать такое интервью у президента России. А все его западные коллеги, выстроившиеся в очередь, нет. Поэтому Карлсону спасибо. И ругать его не нужно, попробуйте сами пробиться на этот уровень и задать вопрос. Хотя бы один.
Отвечая на первый вопрос журналиста, президент Путин сразу переходит к сути, без всяких ограничений и предварительных вступлений, почему да как.
Краткий экскурс в историю России и Украины нужен ему для того, чтобы было понятно — Украина — искусственное образование, созданное на обломках империй и стран. При этом Путин несколько раз повторяет слово «не понимаю». То есть президенту России не понятна логика предыдущих глав страны — Ленина, Сталина, не названного в интервью, но явно предполагаемого им Хрущева, формировавших Украину, вернее Украинскую ССР противоестественным способом сверху — с одной стороны предоставляя республикам СССР право самоопределения и свободного выхода, и, в тоже время, легко и беззаботно приписывающих, наделяющих, переводящих под юрисдикцию Республики никогда не входившие в нее приграничные территории.
Возможно, кто-то из историков найдет десятки и сотни обоснований такому волюнтаризму. Но тем, кто жил, работал и глубоко изучал Украину, давно было понятно, что в стране существовали под одной государственной крышей и с единым паспортом два народа — западно-украинский и юго-восточный, хотя и называемый украинским, а по сути не просто русскоязычный, а именно русский.
И не просто два народа, а две враждующих нации, антагонизм которых друг к другу был загнан глубоко внутрь. Потому что западно-украинская часть населения всегда, в своем большинстве, конечно, была враждебно настроена к русским. Притом большинство президентов страны избирались за счет именно юго-восточной, то есть русской части страны, а потом начинали проводить в стране политику западно-украинского электората, пытаясь априори получить ее поддержку.
Кстати, абсолютно русский Порошенко , бывший прихожанином Украинской православной церкви Московского патриархата, чего до определенного момента не скрывал, идя на второй президентский срок, на выборах 2019 года получил большинство голосов (в процентном отношении) в западно-украинской Львовской области. А уроженец русского Кривого рога Зеленский выиграл эти же выборы за счет колоссальной поддержки русского востока и юга страны. И оба — патентованные (ставшие такими или бывшие до своего президентства, что в принципе не имеет никакого значения) русофобы. Это такая у них политическая болезнь в медицине называемая шизофренией.
Поэтому исторический экскурс Путина открывает ту историческую логику, которая лежит в основе конфликта России и Украины — искусственное образование государства, сформированного таким по непонятным причинам руководителями советского государства, политически сориентированного на вражду с Россией.
Вот эта политически болезненная дисфункция Украины понятна не только Путину, но и тем западным аналитикам, которые расшатывали и без того неустойчивое равновесие, вкладывая в это деньги — 5 млрд долларов, о чем в свое время хвастливо заявила замгоссекретаря США Виктория Нуланд .
Но Путин не только объясняет историческую логику конфликта. Он вполне аргументированно и бескомпромиссно говорит о нынешней идеологии украинского политического класса, сформированную на основе взглядов пособников фашисткой Германии, таких как Бандера и иже с ним. А именно это и является неприемлемым для России, ставшей правопреемницей СССР, разгромившего фашизм в Европе.
Немаловажным является и фрагмент интервью, посвященный минским соглашениям. Путин признал сложность их выполнения для Украины и в тоже время, не проводя аналогий с Россией, объяснил в нескольких словах, что возникшие между Киевом и Донбассом в результате возможной реализации соглашений противоречия вполне можно было бы сгладить, выправить. Добавим, как сделал это сам Путин, став президентом страны, фактически раздробленной на несколько политических квартир — Дальний Восток, Урал, Татарию, Чечню...
Противоречий было не только не меньше, а на порядок больше, чем у нынешней, вернее той, после 2014 года, Украины. Но в России со временем они сгладились и исчезли. У Путина есть в этом случае право говорить об этом, потому что при нем и при непосредственном его участии это произошло. А Украина выбрала путь конфронтации и гражданской войны, уничтожая тысячи русских Донбасса. По информации ООН в ходе так называемой антитеррористической операции погибло более 10 тысяч человек. Можно было решить все миром, а на Украине под патронатом Запада, выбрали войну, которую теперь мы и пытаемся остановить.
Еще один аргумент для начала полномасштабной войны с Украиной — развитие НАТО, продвижения альянса на восток. «Обманули», — говорит Путин, имея в виду действия Запада в этом случае в отношении России. Обещали не продвигаться, а неумолимо двигались на восток и фактически реализовали на законодательном уровне переход в НАТО и Украины.
И здесь президент России говорит уже не об истории, не о теоретических предпосылках войны, а о мотивах действий его, как государственного деятеля. Это было бы преступлением, считает президент России, допустить к нашим границам НАТО, которое отвергло под эгидой США любую форму сотрудничества и уважения интересов России.
Всё это — вещи, известные в России и многократно описанные. Но точно знаю, логика и многие факты гражданского конфликта в Донбассе — почти или совсем неизвестны или просто проигнорированы на Западе. В этом смысле для многих читателей Карлсона логика Путина станет откровением. А сами факты им изложенные легко поддаются проверке. Просто надо знать, где и как их искать. И тот, кто захочет проверить, легко их найдет.
Поэтому-то именно Карлсону Путин и дает интервью, потому что его аудитория потенциально готова к тому, чтобы узнать другую, отличную от западной, а на самом деле единственную правду этой войны.
На этом Путин мог бы остановиться, но он идет дальше и убедительно говорит о том, приведя известные цифры и факты, как беспрецедентная антироссийская санкционная политика Запада разрушает сам Запад, снижает значение, а по сути разрушает существующую долларизацию мировой экономики.
На самом деле в этом месте интервью Путин делает неожиданное, прежде всего для своих российских сторонников, признание: что не естественный ход истории и политики разрушает гегемонию США и Запада в целом, как у нас принято об этом говорить и писать, а противоестественные личные решения отдельных глав и правительств западных стран. Все эти байдены, шольцы, макроны, с точки зрения Путина действуют не в интересах своих стран и народов, а против них. Не мы, то есть Россия, уничтожаем эту систему, а она сама пожирает себя.
И именно в этом, может быть невольно, несознательно, Путин обнажает самую главную свою проблему. На Западе нет политиков такого же масштаба, мыслящих столь же масштабно, имеющих такие же как у него геополитические, не с точки зрения идеологии, а глобальности понимания мирового устройства взгляды.
Используя, в лучшем понимании этого слова, Карсона Путина хочет донести до Запада эту непростую, но важную мысль: пытаясь разрушить Россию, что априори невозможно, вы разрушаете себя. Но в том-то и проблема, что понять это, осознать и остановиться там просто некому. Нет таких политиков там, и нет таких личностей.
Захар Виноградов
|